Читать книгу "Сновидица и тень. Хроники смотрителей - Юлия Дэйкина"

Осторожно, я двинулась по следу. Хозяин его обнаружился уже через несколько шагов в кустах. Высокий светловолосый эльф в тисненой кожаной куртке ничком лежал на траве, не подавая признаков жизни. Я склонилась над ним и осторожно пощупала пульс. Мгновенно моя рука была перехвачена, а у горла оказался острый клинок. Тяжело дыша, мужчина смотрел на меня прекрасными темно-зелеными глазами.

— Элтас! — беззвучно выдохнула я и сразу вспомнила, что говорить больше не могу.

Судя по напряженному взгляду, он не узнал меня, а еще через секунду глухо застонал и, уронив кинжал, тяжело закашлялся. Я схватила его за плечи и с силой приподняла, оперев о небольшой березовый пенек. Эльф тяжело дышал и был вот-вот готов потерять сознание. В его груди справа зияла огромная рана, из которой с каждым вздохом выливалась кровь. Я судорожно соображала, что делать. Тех целительных заклятий, которым научил меня Фирлас, было недостаточно. С ужасом я начинала понимать, что единственный оставшийся в живых брат моего aine сейчас умрет на моих руках, и я ничего не смогу с этим сделать.

Мгновенно среагировав на страх и боль, на руках замерцали руны. Нервно сорвав с лица повязку, я по какому-то наитию приложила обе ладони к окровавленной ране и направила туда всю имевшуюся силу с молчаливой просьбой о помощи. От напряжения на лбу выступил пот, а пальцы начали подрагивать. Я молила всех — богов, предков, духов и руны на своих руках спасти жизнь Элтаса. Пусть он не нравился мне! Пусть, он был жесток, самолюбив и груб! Но у Фирласа кроме него больше никого не осталось. Я должна была его спасти!

И это сработало! Мои ладони потеплели, передавая энергию в умирающее тело эльфа. Элтас продолжал хрипло дышать, а я почувствовала, как начинает кружиться голова. Наконец, моих сил хватило лишь на то, чтобы отнять руки от страшной раны и тяжело облокотиться об тот же пень. Какое-то время я тяжело дышала, сохраняя нерастраченные крохи энергии. Лишь через несколько минут мне, наконец, удалось открыть глаза и переползти поближе, чтобы проверить рану.

К моему разочарованию, разрез был на месте. Но, к счастью, кровь больше не шла, а дыхание эльфа выровнялось. Я осторожно потрогала его лоб и руки. Жара не было, и судя по теплым ладоням, потерю крови тоже удалось компенсировать. Элтас крепко спал. Это дало мне время осмотреться, найти небольшой заплечный мешок с запасными вещами и пустить их на бинты. Рану я перевязала, сначала обильно полив ее целебным настоем из собственных запасов. Эльф от моих манипуляций даже не пошевелился.

Следовало вернуться к Нави и детям. Скорее всего, они ждали меня на дороге, в том месте, где моя лошадь свернула в лес. Так и оказалось. Предварительно обшарив карманы бандитов, я набрала целый мешочек золота и с этим запасом пустилась в обратный путь. С легкостью отыскав тропу, я за полчаса выбралась из леса. Нави был ужасно удивлен, услышав мой рассказ, и тут же вызвался отправиться на помощь раненному. Но я жестами отговорила его, аргументируя тем, что детям нужен нормальный ночлег и еда в теплом трактире, а не ночевка в сыром, холодном лесу.

Затем, набрав всего необходимого с повозки, я отдала эфириалу золото и попросила дождаться меня в ближайшей деревне. В ответ тот лишь кивнул и, успокоив детей, погнал повозку дальше по тракту. Я же взгромоздила на лошадь тяжелые сумки и снова отправилась в лес.

Когда я добралась до места, Элтас уже проснулся и естественно попытался встать. Его громкую брань, вперемешку с шипением я услышала еще на подходе к холму. Когда же я, наконец, добралась до пенька, у которого его оставила, то обнаружила лишь стонущее тело в обнимку с ближайшим деревом.

Молча подхватив эльфа, я усадила его на то же место, что и раньше. Благо, он не сопротивлялся, а когда взглянул, наконец, на мое лицо, то и вовсе застыл от удивления. Я смущенно улыбнулась и приложила палец к губам, призывая его помолчать, пока я заботилась о ране. Нужно было срочно зашить разрез, пока снова не открылось кровотечение. Управилась я минут за пятнадцать, все это время ощущая на себе испытывающий взгляд Элтаса. Наконец, когда шов был обработан заживляющей мазью и как следует перевязан, я вынула из сумок блокнот с карандашом и принялась писать.

Вкратце я написала о том, что я здесь делаю, как его нашла и почему не могу говорить. Он бегло прочел мои каракули и утвердительно кивнул. В зеленых глазах отразилась глубокая задумчивость. Наконец, тряхнув головой, он хрипло произнес:

— Где Фирлас?

Вопрос смутил меня, и я опустила глаза, лихорадочно соображая, что ответить.

— «Не сошлись характерами!» — наконец написала я и улыбнулась.

К моему удивлению, Элтас не стал вдаваться в подробности и тут же сменил тему.

— Хоть это и мерзко, но похоже, я теперь обязан тебе жизнью, h'gash! — выдавил он и замолчал, ожидая пока я напишу ответ.

— «Ты ничем мне не обязан, Элтас Трейн, но хотелось бы тебе сообщить, что я вовсе не h'gash, как бы странно это не звучало. Мое полное имя Сайена Ainien и я, похоже, последняя эльфская королева.»

Челюсть эльфа после прочтения записки смешно отвисла, а зеленые глаза метнули в мою сторону недоверчивый взгляд. Затем, забыв о недавнем отвращении, он пристально уставился на меня, несколько раз осмотрев с ног о головы. Я изобразила на лице самое невинное выражение.

— Ты можешь это доказать? — недоверчиво поинтересовался мой собеседник, все еще не сводя с меня взгляда.

— «Нет, да и незачем.» — написала я, — «Верить мне или не верить — твое личное дело. Это все равно ничего не меняет.»

Он пожал плечами, скривился от боли и отвернулся, тем самым давая понять, что разговор окончен.

Скорчил такую мину, будто я его чем-то обидела. В душе закипел гнев. Что этот, что Фирлас, два сапога — пара. Сразу видно — братья!

Я сердито вскочила на ноги, вывалила на траву содержимое сумок и принялась сооружать шалаш. Эльф наблюдал за мной с каким-то отрешенным выражением на лице, но разговаривать больше не пытался. Покончив с обустройством на ночь, я отправилась к баррикадам. Нужно было сжечь трупы, пока они не начали запахом привлекать к нам полчища лесной живности. Отбиваться ночью от обнаглевших за время войны волков, мне вовсе не хотелось.

Следующий день прошел в заботах о раненном, который очень быстро обнаглел до такой степени, что начал требовать более изысканной еды и вина в придачу. Я старалась оставаться спокойной, делая скидку на начавшуюся лихорадку, но в итоге плюнула на все и ушла в лес аж до вечера.

На третий день Элтас почувствовал себя намного лучше. Его все еще немного лихорадило, но он уже смог отлично сесть и самостоятельно позавтракать. А когда я полезла посмотреть на рану, он грубо оттолкнул мою руку и пробурчал, что справится сам. В ответ я лишь равнодушно пожала плечами, наблюдая за кряхтящим, стонущим и ругающимся сквозь зубы мужчиной.

Ближе к обеду лихорадка прошла совсем. Возможно, благодаря травяным настоям, которыми я разжилась у знахарки в одной из деревень, где мы останавливались на ночлег. Элтас исправно пил их, хоть и изрядно кривился.